В память о JY1

В память о JY1

Лори Марголис, G3UML
Перевод и комментарии Ю. Заруба (UA9OBA)

В некотором смысле, 1970 год не кажется таким уж далеким. Многие привычные для нас вещи уже существовали. Нормальными были воздушные путешествия на самолетах, которые смотрелись бы вполне современными в наших аэропортах сегодня. У нас было цветное телевидение, появлялись видеомагнитофоны и уже были кнопочные телефоны.

Любительские диапазоны также не намного отличались от нынешних. Однополосная телефония уже была доминирующим видом излучения. В продаже было достаточно хороших малогабаритных трансиверов, производимых такими фирмами, как Yaesu и Kenwood в Японии. У меня до сих пор используется усилитель Heathkit ранних 70-х. Были контесты, pile-ups на DXах, работа на разнесенных частотах и споры по поводу стран DXCC.

Но, в некотором смысле, 1970 год был давно - 29 лет назад. Если отступим еще 29 лет назад, мы увидим как Япония планировала бомбардировку Перл Харбор, русские сдерживали натиск нацистов под Сталинградом, Британия боролась за выживание и было еще 7 лет до образования государства Израиль. Так что многое случается за более чем четверть века.

Добавим к этому, что в 1970 г. до спутниковой связи, Интернета и сотовых телефонов было еще далеко. Международная телефонная связь была дорогой, ненадежной и часто срывалась по вине природных и творимых человеком катаклизмов. А Ближний Восток той поры был как раз посредине двух разрушительных войн Шестидневной войны 1967 года и войны Yom Kippur в 1973 году.

Король Иордании Хусейн умер в феврале 1999 года и на его похоронах присутствовало пожалуй самое большое за последнее время количество мировых лидеров, собравшихся в одном месте в одно время. Премьер-министр Великобритании Тони Блэр, президент Франции Ширак, представители Ирака и Израиля в непосредственной близости, президент Сирии Ассад и Российский президент Ельцин, я также видел фото четырех президентов США: Картер, Форд, Буш и Клинтон. Свет современной демократически мыслящих и принимающих решения людей - все собрались в одном месте. Все они собрались отдать должное Хашимитскому Королю Иордании, Королю Хусейну Ибн Талалу, радиолюбителю JY1.

Общение с великими людьми - президентами США, Британскими монархами, лидерами держав - оставляет особые впечатления у многих людей, но обычно это происходит в формальной обстановке, по особым случаям и на достаточной дистанции. Я находился ,в метре от Била Клинтона, когда он общался с людьми в Северной Ирландии. Те, кто пожал ему руку или даже просто стоял рядом, никогда не забудут этого момента - момента прикосновения к успеху, к власти. Разница с Королем Хусейном, истинно великим человеком, была в том, что он запросто разговаривал лично со многими из нашей радиолюбительской братии, входил в наши радио-дома через наши обычные трансивера, общался один на один с каждым из нас, как равный с равным. Мы были G такой-то или W тот-то. Он был JY1 - еще один SSB сигнал в QRM 20 метрового диапазона.

Особенная связь.

Моя эпизодическая роль в этой истории началась в марте 1970 года. Я был 19-летним студентом, еврейским студентом, живущим со своей семьей в совершенно обычном пригороде Илфорда в графстве Эссекс, что к востоку от Лондона. Эссекс и Лондон соотносились примерно, как штат Нью-Джерси и Нью-Йорк Сити со всем его блеском и стилем. Моего отца звали Морис, G3NMR , моя мать - Сильвия Марголис - была известнейшей в то время постоянной сотрудницей журнала "CQ". У меня уже пять лет как был позывной.

В среде радиолюбителей прошел слух, что Король Иордании Хусейн, как бы невероятно это ни звучало, стал радиолюбителем и его позывной JY1. В то время в Иордании - бедной стране, истощенной недавней Шестидневной войной с Израилем, конечно не имелось любительских радиостанций, поэтому простое предположение о возможной работе любителя из Иордании вызывало возбуждение. Я вспоминаю, что моей первой реакцией ца новость об активности JY1 была не мысль, что Король Иордании выходит в любительский эфир, а мысль, что я наконец могу получить Иорданию, как новую страну.

20 марта 1970 года я слушал 20 метровый диапазон в районе 14280, немного выше, чем я чаще всего слушаю. Я услышал обычный голос. Это был JY1 с мощнейшим сигналом, заканчивающий QSO. Я позвал, думая, прежде всего, как к нему обращаться, если вдруг ответит. Он ответил и передал свое имя как "Хусейн", что показалось несколько фамильярным для меня и я остановился на обращении "Ваше Величество", что, возможно, звучало бы довольно странно на любительских радиоволнах, но, я надеялся, не вызвало бы обиды.

У нас был рутинный контакт: погода, аппаратура, обоюдные пожелания. Король Иордании, это необходимо было осознавать, громогласно "валил" из моего громкоговорителя в моей гостиной, называя меня Лори, и 'рассказывал мне, что у него трансивер Drake T4/R4 и усилитель L4B. Мой отец, G3NMR, сработал с ним сразу после меня и Король, показалось, остался доволен, что встретил такую комбинацию сын/отец. Без сомнения, это взывало к естественному чувству монарха относительно понятия наследственности.

QSL адрес Короля Хусейна был простым: P.O. Box 1055, Arnman. Я естественно выслал свою карточку немедленно, и только спустя несколько дней его карточка опустилась на половик под дверью нашего дома. Она была запечатана в солидном тисненом конверте, который сверкал Иорданским королевским гербом и был усыпан Иорданскими марками. На карточке присутствовало длинное рукописное послание: "Было приятно иметь контакт с тобой, мой добрый друг. Я надеюсь, мы встретимся опять скоро. Любезно прими мои наилучшие пожелания и приветствия. Искренне твой, Хусейн I.". В тот день я подумал, что, проводя столько связей, ему, очевидно, приходится долгое время проводить, выписывая QSL карточки с такими длинными пожеланиями. Я думаю, впоследствии, он нашел для себя QSL менеджера. (В мою коллекцию QSL от JY1 получена уже через QSL-менеджера: американку Мэри Кридер, WA3HUP - прим. UA9OBA).

Таким образом, лето 1970 года пришло и ушло. Что касается меня, то я закончил свой первый год обучения в Лондонском университете, уехал на лето в Америку. Там сначала кошмарно прожил сезон в летнем лагере в Пенсильвании, затем гораздо приятнее провел время за работой в магазинчике на Лонг-Айленде. Здесь я обнаружил, что что-то напутал со своими годовыми экзаменами в университете и был вынужден вернуться на пересдачу к началу сентября, обрушив свои планы еще попутешествовать и вернуться только в конце месяца.

А для Ближнего Востока то лето 1970 года было грозовым временем. Палестинский терроризм, будучи на пике своей активности, пытался использовать территорию Иордании для своих баз, готовя атаки на интересы Израиля и всего Запада. Три воздушных лайнера были угнаны, посажены в пустыне на отдаленной посадочной полосе Доусон Филд в Иордании и взорваны на виду у телекамер. Король Хусейн осознавал существование серьезной опасности, что его бедное, пустынное владение может быть захвачено Палестинцами и может окажется на острие недовольства и противостояния со стороны Арабского мира. Сама легитимность Иордании было поставлено под вопрос многими, кто рассматривал ее, как государство, искусственно образованное Британцами в конце Первой Мировой войны.

Король Хусейн принял решение сражаться с Палестинцами, чтобы разгромить опорные пункты ООП в своем Королевстве. Гражданская война в Иордании вспыхнула отремительно и к сентябрю 1970 года бушевала во всю силу.

Еще раз хочу отметить, что в 1970 году в таких обстоятельствах международная связь страдала неизбежно. Иордания не была исключением.. И в конечном итоге она стала мертвым пятном для всех средств массовой информации. Не существовало спутниковых каналов связи. В те времена отснятую на местах событий кинопленку (до современных переносных видеокамер было далеко) нужно было сначала отправить самолетом туда, где ее проявят, отредактируют и опять по воздуху пошлют далее на телецентры типа Би-Би-Си или Эн-Би-Си.

Просматривая желтеющие вырезки и газет того времени находишь регюртажи из Бейрута и Никосии. Фактически ничего не приходило напрямую из Иордании - текущего места ожесточенной борьбы Короля Хусейна за восстановление своего контроля.

Но, однако, был один голос, пробивающийся из Иордании, из самого сердца Королевства. Спустя несколько дней после моего возвращения из Америки, как-то поздно вечером слушал 20 метров. И там, к моему великому изумлению, я услышал позывной JY1. Король Хусейн беседовал с WO из Миннесоты . Прохождение было хорошим, сигнал был мощным, и я позвал. К моему еще большему удивлению, он вспомнил нашу связь шесть месяцев назад, обрисовал тяжелую ситуацию в Аммане и высказал свои надежды на то, чем это должно кончиться.

Это сейчас я работаю на Би-Би-Си уже 24 года, а в то время я, конечно, был далек от становления журналистом. Более того, не сдав до конца свои годовые экзамены, я был далек от становления вообще кем бы то ни было. Но даже мое неразвитое чутье на новость тогда подсказало мне, что все это крайне необычно. Была страна, раздираемая войной и совершенно отрезанная от всего мира, и был Арабский король, делящийся со мной, 20 летним еврейским студентом, своей оценкой - единственной оценкой очевидца - того, что происходит в этой стране. Все это на "двадцатке" SSB.

Будучи корреспондентом для журнала "CQ", моя мать Сильвия была также хорошо известна в стране, как радио-репортер. Я разбудил ее в 1 час ночи и спросил, не находит ли она это интересным. Она немедленно позвонила в программу "Today"', бывшую тогда и являющуюся в настоящее время основной утренней программой текущих новостей на радио Би-Би-Си. Утром же к нам был послан специально оборудованный грузовик с радиоаппаратурой, чтобы прослушать на пленке мою связь с JY1 и взять у меня интервью.

Затем начались две недели кошмара. Не будет преувеличением сказать, что все мировые информационные службы сфокусировались на нашем маленьком доме в Илфорде. Я провел еще несколько QSO с Королем Хусейном за следующую неделю, передавая различные послания его семье в Англии и в Иорданское посольство. Обычно несколько репортеров слушали наши разговоры (Король Хусейн знал об этом) и новости уходили в Британские газеты и за пределы страны. Король появился S9 с плюсом, как обычно, когда программа ТВ новостей Би-Би-Си вела прямой репортаж из нашего дома. Два основных момента присутствовали во всей этой истории: единственная живая оценка ситуации в Иордании давалась из уст участника и очевидца событий - ее короля, и сама информация принималась молодым студентом с окраины Лондона. Это была хорошая история. Хоть я и не особо продвигался со своими экзаменами, но, нужно отметить, мне все это нравилось.

Потом Король Хусейн исчез на несколько дней, несомненно, найдя более важные дела нежели чем болтовня на 14225 кГц, и интерес к моей роли во всем этом начал угасать. А информации из самой Иордании по прежнему выходило очень мало.

Как-то вечером основная бригада вечерних ТВ новостей Би-Би-Си приехала снять какой-нибудь сопутствующий материал. Король не появлялся уже неделю. После целого дня трудо.в телевизионщики не испытывали большого энтузиазма к работе и не выражали интереса к тому, что видели - старая песня. Я не слышал Короля несколько дней и чувствовал, что все, что мы делаем, можно назвать на диалекте Кокни "подгонять мертвую лошадь".

Установив аппаратуру ребята с ТВ попросили меня произвести демонстрацию связи с кем-нибудь, я сработал с кем-то из Литвы. Затем, сквозь вечерние QRM прорвался совершенно чистый сигнал: "Добрый вечер, мой друг Лори. Здесь JY1." Это, был потрясающий момент. Я был парализован, а ребятам с ТВ сразу все стало нравиться. Они засняли все происходящее и это заняло несколько минут в вечерней программе новостей. Не могу сказать, что Король объявил о чем-то очень важном, но он все равно стал человеком момента, поскольку информация из Иордании была очень ограниченной.

Война закончилось победой Короля, конечно, ценой страдания и бедствия нации. Но разочарование Палестинцев было как никогда велико. Кстати, из тех дней выросло террористическое движение "Черный Сентябрь". Несколько недель спустя пришел пакет из Иорданского посольства. Внутри была пара наручных часов с выгравированным королевским гербом - для меня и моего отца. С того дня я ношу свои каждый день. В ноте из посольства нас благодарили за нашу помощь и поддержку.

Позднее в этом же году король, истощенный ведением войны, провел некоторое время в госпитале в Лондоне. К нашей великой радости, он установил на крыше госпиталя антенну и работал своим вторым позывным G5ATM. Мой отец и я были приглашены на встречу с ним. В больничной палате современного образца в центре Лондона нас было только трое. Небольшая фигура Короля, лежащего в своей больничной койке в пижаме и в-халате. Я не могу вспомнить многого из получасового разговора. Я был просто ошеломлен самим своим пребыванием здесь. Но я помню книжную полку Короля с большим количеством романов о войне и книгами о королевских военно-воздушных силах Великобритании.

Этот рассказ имеет два продолжения. Следующим летом я был в Израиле и работал в контесте из Кибуц Саса, в команде очень активной в то время станции, расположенной на вершине горы на севере страны. Это было задолго до мирных союзов, до визита Садата в Иерусалим, и до какого бы то ни было прорыва в холодных отношениях между Израилем и Арабским миром. Я использовал позывной 4Z4, так что не было сомнений откуда я работаю. В воскресенье днем я обрабатывал pile-up Европейцев, как вдруг мощнейший сигнал прорвался через громкоговоритель: "Привет, мой друг Лори. Как твои дела?" Я спросил, кто это был. Знакомый низкий голос ответил: "Твой очень хороший друг с Востока". Это был опять Король, разговаривая со мной, находящимся в Израиле. Израильтяне, слышавшие все это были ошеломлены.

Больше я никогда не встречал Короля Хусейна. Однако, во время'войны в Персидском Заливе, когда я был корреспондентом Би-Би-Си в Иордании, мне удалось взять продолжительное интервью у Королевы Hyp, уроженки США Лисы Халаби. В Иордании росли антиамериканские настроения и Король Хусейн поддерживал Саддама Хусейна по некоторым внутренним причинам. Меня заинтриговало ее положение человека совершенно очевидно имеющего отношение к Америке и живущего в Иордании. Как обычно это бывает с госпожой удачей, после недельных переговоров насчет интервью, вызов из дворца застал меня с простудой в моей гостиничной постели. Я был не в лучшей форме, но она выглядела великолепно и была очень дружелюбна и вполне искренна.

Король Хусейн многие годы не оставлял интерес к любительскому радио, используя лучшую аппаратуру у себя во дворце в Аммане и Акабе. Он разговаривал с друзьями со всего мира, включая большое количество людей из Соединенных Штатов. И никто из нас не забудет тот день, когда его позвал Король.

Юрий UA9OBA